|
|
Рецензия на "Перевод с подстрочника". Леонид Юзефович, "Новая газета".
Всю жизнь не любил романы, действие которых происходит в вымышленных
городах и странах. Мне кажется, что так человек расписывается в своем
бессилии, ведь воссоздать реальность гораздо труднее, чем придумать
какую-нибудь Швамбранию. Есть известная китайская притча. Император
призывает к себе знаменитого художника и задает ему вопрос: «Что труднее
всего рисовать?» Художник отвечает: «Лошадей и собак». — «А что легче
всего поддается изображению?» — спрашивает император. «Призраки и духи
умерших», — отвечает художник. У нас сейчас очень много разного рода
фантасмагорий, антиутопий, где можно наворотить все что угодно, никто за
руку не схватит. Я ценю попытки отразить жизнь, отсюда моя нелюбовь к
сочиненной географии. В английской ориентальной литературе всегда точно
указывается место действия: у Форстера, у Грэма Грина, у Моэма, у
Киплинга. У нас сильной ориентальной традиции нет. Единственное место,
освоенное русской литературой, — это Кавказ. Можно вспомнить «Джан»
Платонова, «Хранитель древностей» Домбровского, но в целом о Средней,
или, как ее теперь называют, Центральной Азии, — у нас написано мало. А
роман Евгения Чижова — о ней, и я легко прощаю ему вымышленный
Коштырбастан, поскольку иначе невозможно было бы сказать все то, что он
сказал. А что именно? Я поймал себя на том, что, как только начинаю
читать какую-то рецензию на этот восхитивший меня роман или сам берусь
его кому-то пересказывать, испытываю досаду. Потому что — да, он об
этом, но и вот об этом тоже, и еще о том, и еще… Здесь очень много
всего, и все так здорово написано, так нерасторжимо сплетено, но
пересказать нельзя, надо прочитать. Такие романы пишутся по многу лет,
потому что они, собственно, не пишутся, а проживаются со скоростью
течения собственной жизни и мысли о ней, сильно отстающей от своих
поводов. И все-таки скажу об одной важной теме романа. Это вопрос о
восточном типе власти. Такой пучок смыслов здесь возникает, и он
болезненно в нас отзывается. Все эти азиатские тираны вроде Саддама
Хусейна… являются ли они только злом? Или Асад. Что приходит им на
смену? На какой амбразуре лежат все эти графоманствующие деспоты и
диктаторы, которые в какой-то момент кажутся нам исчадиями зла? Какие
черные дыры они прикрывают своими телами в бутафорских мундирах? В
романе Чижова нет никаких ответов, но сами вопросы поставлены так тонко,
что ответов уже и не ждешь. Безнадежный в общем-то роман, но я прочел
его залпом, что со мной в последние годы редко случается.
Источник: http://www.novayagazeta.ru/arts/62599.html |
|
|
